Грузия: конец свободной для всех иммиграции

Гражданка Америки Сара и ее супруг, гражданин Ирака, подали документы на право временного проживания в Грузии и до вступления в силу нового закона об иммиграции, не опасались возникновения каких-либо сложностей.

Более того, пара владела зарегистрированной в Грузии компанией и сумма, которая была на их счету в грузинском банке, значительно превышала необходимый минимум.

Однако результаты их поразили. Саре, как и многим американцам, предоставили право на проживание в Грузии сроком на пять лет. Но заявление ее супруга было отклонено.

После почти десяти лет существования одной из самых либеральных миграционных политик в мире, в Грузии вступил в силу новый закон О правовом положении иностранцев и лиц без гражданства. Согласно закону, время пребывания в Грузии без визы было сокращено с 360 до 90 дней, а для граждан 13 стран, в том числе и Ирака, введены визовые требования.

Изменения вызвали дебаты среди экспертов и иностранных граждан о том, как новые правила могут повлиять на экономику Грузии.

Сара говорит, что она с супругом в прошлом году приняла решение переехать в Грузию с их малолетним сыном, в большей степени, из-за существующей в стране открытой иммиграционной политики.

«Мое мнение о Грузии существенно изменилось. Это вызывает во мне раздражение. Мне хочется бросить все, что я начала здесь делать и просто уехать, – говорит она. Мы сыты по горло. Мы ничего не получаем от экономики Грузии. Все мои клиенты находятся за пределами страны. Мы привлекаем сюда деньги».

После Революции роз, произошедшей в Грузии в 2003 году, новое правительство приняло открытую иммиграционную политику, направленную на то, чтобы облегчить иностранным гражданам условия работы и инвестирования в стране.

Политика, не предусматривавшая выдачу разрешений на работу и дающая право на безвизовое пребывание в течение 360 дней для граждан большинства стран, была настолько открытой, что в докладе за 2008 год Международной организации по миграции (МОМ) была отмечено, что нелегальная миграция практически не являлась проблемой.

Но в докладе МОМ звучали и некоторые тревожные нотки, предупреждающие о «недостатках, которые, если они не будут исправлены в короткие сроки, будут питать поток нелегальных мигрантов, транснациональную преступность и другие правонарушения, напрямую или косвенно связанные с миграцией, что, потенциально, ставит под угрозу безопасность и интересы страны».

Это было незадолго до того как Евросоюз начал подталкивать Грузию к реформированию ее миграционной политики, в частности посредством Европейкой политики соседства и планов действий по либерализации визового режима.

Стремясь укрепить свои взаимоотношения с ЕС, Грузия, в конце концов, начала прислушиваться.

На брифинге 26 августа министр иностранных дел Майа Панджикидзе заявила, что новые правила «полностью соответствуют» Плану действий по либерализации визового режима – набора детальных требований, которые страна должна соблюсти для того, чтобы получить право безвизового въезда в ЕС на короткий срок.

По словам социолога и эксперта по миграционной политике в постсоветских государствах из государственного университета Пенсильвании по исследованию населения Шушаник Макарян, ключевым событием  стало принятие в прошлом году документа национальной стратегии.

«У меня создалось впечатление, что Грузия практически не вовлечена в формирование миграционной политики. Если пересмотреть миграционную политику, которую они приняли в прошлом году, то увидите, что она в большей степени основана на языке ЕС», – сказала она.

Сотрудник по программам МОМ в Тбилиси Марк Гулст считает, что имеет смысл просто следовать совету ЕС и привести миграционную политику в соответствие с международными стандартами.

«Все зависит от того, как страны делают это. Если Грузия хочет быть исключением, то да у нее есть на это право, но нет никаких оснований», – сказал он.

МОМ оказывает помощь Грузии в разработке миграционной политики, предоставляя комментарии по проектам документов и делясь опытом и подходами других стран.

Гулст считает, что прежняя политика оказалась несостоятельной. По его словам, в последние годы контрабандисты использовали Грузию в качестве транзитного пути в страны ЕС.

Также наблюдался поток лиц, ищущих убежища, в основном из Ирана, которые до внесения в закон последних поправок могли приезжать в страну без визы. По словам Гулста, поскольку Грузия вынуждена оказывать помощь беженцам, увеличение числа прошений о предоставлении убежища увеличит нагрузку на ресурсы страны.

Макарян утверждает, что ужесточение визовых требований не ограничит инвестиции.

«Я не думаю, что предприниматели приезжают в Грузию, потому что к их сотрудникам не предъявляют визовых требований, – сказала она. – Они приезжают в Грузию из-за политических и экономических возможностей для более легкого ведения бизнеса, антикоррупционной кампании страны и т.д. Это то, что привлекает предпринимателей. Не въездная виза или требования, которые сотрудники должны удовлетворить для получения вида на жительство».

Иного мнения придерживается профессор Международной школы экономики в Тбилисском государственном университете Флориан Бирман.

«Когда что-то работает без регулирования, то как правило, после введения правил, ситуация ухудшается, – сказал он. – Грузия достигла этого огромного роста, этого огромного прогресса только из-за того, что была ярым приверженцем свободы. И иммиграция является частью этого».

Бирман утверждает, что либеральная миграционная политика давала Грузии конкурентное преимущество над другими странами. По его словам, из-за трудовых контрактов, которые сейчас требуются для долгосрочного пребывания в стране, Грузия потеряет людей, которые не имеют постоянной работы, но, тем не менее, полезны для страны.

«Каждый иностранец, который не является преступником и который живет здесь представляет собой экономический актив для страны по той простой причине, что эти люди не пользуются социальными льготами, – сказал он. – У многих людей, которые приехали сюда …. были особенные планы на то, чем тут заниматься. И эти люди часто вкладывали здесь деньги. Они приезжали с определенными идеями; они хотели что-то делать».

Бирман утверждает, что с потерей креативных людей пострадает международная репутация страны.

«Грузия была на пути того, чтобы стать действительно продвинутой страной, из-за проживающих здесь творческих людей. Но теперь они больше не будут здесь жить».

Несмотря на это, эксперты по миграции раценивают новые правила как четкое проявление намерений.

«Грузия привела свою правовую структуру в соответствие международными стандартами или пытается сделать это, – сказала Макарян. – Это делается, чтобы показать международному сообществу – я один из вас, у меня такие же стандарты регулирования минрации».

Сейчас Грузия должна принять ряд правовых норм, касающихся практических деталей закона о миграции, а также работать над сложным процессом применения его на практике.

Хотя пока рано говорить обо всех последствиях принятых поправок, по словам Макарян, лучшее регулирование даст властям более четкое представление о том, какие люди приезжают в страну и чем они здесь занимаются – сейчас эта информация в основном отсутствует.

Супруг Сары, надеясь остаться в Грузии, сейчас подает аппликацию для получения права на жительство. По меньшей мере, этот процесс будет длиться шесть месяцев.

«Мы намерены бороться всеми возможными способами», – добавила Сара.

Хэзер Яндт, независимый журналист, который живет и работает в Грузии.