Карабах понижен в статусе, но не смущен

Американская НПО Freedom House, занимающаяся исследованиями состояния демократии в мире, исключила Нагорный Карабах из категории «частично свободных» территорий, присвоив ему статус территории «несвободной». Но чиновники в Степанакерте отмахиваются от этого «понижения», говоря, что не их вина, если в Карабахе нет оппозиции.

Помимо Нагорного Карабаха, в этом году в разряд «несвободных» Freedom House низвела только Джибути и Эфиопию. В своем отчете «Свобода в мире» организация выражает озабоченность сложившейся в непризнанной республике политической системой.

«Рейтинг Нагорного Карабаха в области политических прав был понижен с пяти до шести баллов, а его статус – с «частично свободного» до «несвободного» по причине полного отсутствия оппозиционных кандидатов на парламентских выборах в мае 2010 года», - говорится в отчете.

Карабах провозгласил себя суверенным государством после распада Советского Союза. Фактического выхода из состава Азербайджана карабахские армяне добились в результате войны, закончившейся подписанием соглашения о прекращении огня. Окончательно конфликт так и не был урегулирован.

Пресс-секретарь карабахского президента Бако Саакяна заявил, что негативное заключение Freedom House основывается на неполном изучении ситуации в Карабахе.

«Какие формирования, партии и группы людей Freedom House считает оппозиционными? Неужели были проведены подобные исследования? Я так не думаю», - сказал Давит Бабаян.

По его словам, никто не мешал политическим партиям оппонировать властям на выборах, просто сами они не посчитали нужным делать это.

«Партии воспользовались не только своим правом, но и руководствовались своими желаниями. Почему при выведении оценки этого никто не учел?»

Политические силы Карабаха единодушно поддержали Саакяна на президентских выборах 2007 года и еще раз подтвердили свою лояльность ему на прошлогодних выборах в парламент. Сегодня все три представленные в законодательном органе партии поддерживают правительство, и редко когда кто-то из депутатов голосует против поступающих «сверху» предложений.

Журналисты в Карабахе шутят: если на мониторе парламентской электронной системы голосования высветилось «против», немедленно вызываются специалисты по компьютерам для выявления сбоя в программе.

В 2007 году в президенты баллотировался – с обещаниями улучшить имидж Карабаха и сделать политическую систему республики более открытой – Масис Маилян, тогда являвшийся министром иностранных дел. Он потерпел сокрушительное поражение, заручившись всего 12,5 процента голосов, а после подал в отставку с поста министра.

Сегодня он говорит, что обеспокоен политическим курсом правительства Саакяна.

«К сожалению, наблюдается некое движение назад, однако я не думаю, что состояние демократии настолько ухудшилось, что Карабах можно называть несвободной страной. Но, конечно, перед нашим обществом, политическими партиями и властями стоит задача обеспечения демократического развития. Каждый имеет свою долю вины в происходящем».

Тем не менее, Маилян не считает себя оппонентом властей.

«Я всегда был активным сторонником реформ, однако создание оппозиционной партии в мои планы не входит», - сказал он.

Если бы он и решил создать оппозиционную партию, он, надо полагать, затруднился бы доносить ее политические слоганы до электората, ведь в Карабахе сегодня нет независимых средств массовой информации. Ни одна из действующих здесь тридцати газет и трех радиостанций не может обходиться без правительственного финансирования.

Единственная независимая газета Карабаха - «Демо» - финансировалась британской организацией Conciliation Resources, но два года назад она перестала выходить. Главный редактор газеты Гегам Багдасарян тогда заявил, что решение закрыть ее он принял самостоятельно.

«В этой стране политические и общественные секторы, а также институт свободной прессы либо состоялись наполовину, либо не состоялись вообще. Нет политической оппозиции, из-за чего нас зачастую считают политической оппозицией или оппозиционной газетой. В нынешних обстоятельствах, в условиях однообразия, которое здесь называют единством, сложно работать», - сказал Багдасарян.

В Нагорном Карабахе не сажают в тюрьму за политические убеждения, не нападают на журналистов, не принимают ограничивающих свободу слова законов. Но это потому, что властям просто нет нужды делать такие вещи, - считает оппозиционная журналистка Кристине Ханумян, которая родилась в Карабахе, но сейчас живет и работает в Армении.

«Сами представители карабахских СМИ не очень заинтересованы в освещении вопросов, из-за которых они могут попасть в беду. Конечно, нет никаких гарантий, что проявление кем-нибудь из них лишнего любопытства останется без последствий... Возможно, в Карабахе тоже могли бы бить, арестовывать журналистов или угрожать им, но поскольку сами репортеры стараются держаться подальше от всего этого, то, естественно, власти им ничего не сделают», - сказала Ханумян.

Если в Карабахе и появятся оппозиционные партии, заручиться поддержкой населения в нынешних условиях остающегося неразрешенным конфликта им, наверное, будет нелегко.

Так, Сусанна Габриелян, которая продает газеты в киоске на одной из центральных улиц Степанакерта, рада тому, что в Карабахе нет оппозиции.

«Все, кто выступают против властей, - шпионы», - говорит она.

Лусине Мусаелян, корреспондент Радио Свобода в Нагорном Карабахе