ПРЕССА ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ НЕ СТАЛА СВОБОДНЕЕ
На ситуацию со свободой прессы в странах Центральной Азии наибольшее влияние оказали кыргызская революция и события в узбекском Андижане.
ПРЕССА ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ НЕ СТАЛА СВОБОДНЕЕ
На ситуацию со свободой прессы в странах Центральной Азии наибольшее влияние оказали кыргызская революция и события в узбекском Андижане.
, но чаще говорится о том, насколько пресса здесь «несвободна», чем о том, насколько она «свободна».
По мнению местных экспертов, наибольшее влияние – и не в лучшую сторону - на ситуацию со свободой прессы в регионе в последнее время оказали политические перемены в Кыргызстане и расстрел мирной демонстрации в Андижане.
В своем докладе о ситуации со свободой прессы за 2006 год международная организация «Фридом Хаус» включила все пять центрально-азиатских государств в число стран с «несвободной» прессой. Однако Кыргызстан оказался в самом верху этой низшей категории благодаря либерализации, произошедшей после революции марта 2005 г., свергнувшей Аскара Акаева.
А рейтинг Узбекистана - наоборот – понизился. Он оказался в самом низу всемирного списка. После событий 13 мая 2005 г. в Андижане, когда правительственные войска расстреляли мирную демонстрацию, убив сотни людей, тучи над прессой в этой стране еще более сгустились.
Западные государства настаивали на проведении независимого расследования событий в Андижане, но такое расследование не проводилось. Имеются лишь свидетельства очевидцев. Если, как утверждают узбекские власти, в Андижане действительно имел место вооруженный мятеж религиозных экстремистов, то зачем бояться независимого расследования?
Рассорившись с государствами, которые Ташкент ранее считал своими «стратегическими союзниками» в борьбе с террором, Узбекистан решил реализовать древний варварский принцип и всю вину свалить на «посланника», принесшего дурную весть.
Дошло до того, что репортеров IWPR, BBC и других международных СМИ обвинили в подготовке «исламского мятежа» в Андижане. К концу осени все международные медиа-организации или уже покинули Узбекистан, или что называется «сидели на чемоданах».
СЛИШКОМ МНОГО СВОБОДЫ?
В прошлом году два события – кыргызская революция и Андижан – заставили руководства центрально-азиатских государств пересмотреть свое отношение к СМИ.
В случае с Кыргызстаном соседи забеспокоились, что обретенная кыргызами свобода может заразить «вирусом революции» и их население. А Андижан подсказал наиболее простое и эффективное решение – давить сейчас, а с правами человека разбираться потом.
Журналисты и СМИ соседних государств первыми ощутили на себе последствия смены режима в Кыргызстане. Говорят, что даже непоколебимый Туркменбаши был потрясен столь внезапным свержением своего коллеги Акаева. Правда, в отношении Туркменистана не приходится говорить о том, чем это обернулось для независимой прессы – ведь таковой в этой стране не существует уже более 10 лет.
А вот в Казахстане, имеющем с Кыргызстаном протяженную общую границу и вообще много общего, президенту Нурсултану Назарбаеву было о чем беспокоиться.
«Революции и смена власти в Грузии и Украине насторожили власть в Казахстане. Последовавшие затем события в Кыргызстане, а также Андижан окончательно убедили власть в том, что необходимо “закручивать гайки”», - говорит директор группы «Медианет» Адиль Джалилов.
УЗБЕКСКАЯ ПРЕССА ПОСЛЕ АНДИЖАНА
Кыргызская революция началась на юге страны, где значительную часть населения составляют этнические узбеки. В связи с этим Ташкент забеспокоился, что пример кыргызстанцев может быть заразителен для его собственного населения. Государственные электронные и печатные СМИ Узбекистана посвятили много времени освещению «анархии» и «беспредела» в Кыргызстане, резко контрастировавших с царящими в Узбекистане «благополучием и благоденствием».
Но недолго узбекское руководство упивалось спокойствием. 13 мая оно было нарушено навсегда.
Неизвестное дотоле название Андижан замелькало на страницах газет по всему миру, а узбекское руководство отреагировало полным запретом на «андижанскую тему». Единственным источником информации на запретную тему стало государственное информационное агентство, преподносившее официальную версию событий.
«Когда мы узнали из Интернета о событиях в Андижане, мы попросили нашего редактора узнать, есть ли в наших информационных агентствах какие-либо сообщения, которые мы могли бы передать нашим слушателям, - рассказывает ведущий одной из узбекских FM-станций. - Ведь ни в коем случае нельзя освещать такие события не из официальных источников. Были случаи, когда даже закрывали радиостанции, которые передавали в эфир информацию до того, как она была прокомментирована в официальных новостях».
В последующие недели и месяцы те немногие журналисты, которые работали на международные СМИ и организации, в том числе – IWPR, вынуждены были полностью прекратить свою деятельность в Узбекистане или покинуть страну. Иностранным репортерам не выдавались визы из опасений, что они могут вскрыть неприятные для власти подробности.
«Если раньше в нашей работе главной трудностью было то, что чиновники не хотели давать нам интервью или препятствовали в получении информации, то теперь готовить материал для иностранного СМИ, значит - безумно рисковать», - говорит местный журналист, который остался в стране, но был вынужден прекратить сотрудничество с международными СМИ.
Прекращение деятельности международных организаций, которые поддерживали местные СМИ, ухудшило не только положение со свободой слова, но и качество информационной продукции.
«Наша телекомпания раньше сотрудничала с такими организациями, как “Фридом Хаус”, ОБСЕ, “Интерньюс” и другие, - рассказывает сотрудник одной телекомпании. - Все это, конечно же, способствовало росту профессионализма наших сотрудников, мы получали оборудование и т.д. Теперь ничего этого нет».
В декабре в Уголовный и Административный кодексы страны были внесены поправки, целью которых является ужесточение санкций в отношении журналистов и сотрудников НПО, работающих на международные организации.
«Эти поправки с нами обсуждал наш редактор и предупредил, что отныне все контакты с международными СМИ будут считаться преступлением. Я горячо люблю свою родину и хочу, чтобы мои дети могли говорить свободно. Однако страх перед уголовной ответственностью заставил меня прекратить сотрудничество с международными СМИ», - рассказал один журналист.
Казалось бы, президент Туркменистана Ниязов должен был похвалить своего узбекского коллегу Каримова за столь безжалостную расправу с андижанскими «мятежниками», но вместо этого он решил еще больше отмежеваться как от Кыргызстана, так и от Узбекистана. Туркменская пресса попросту проигнорировала андижанские события, не пожелав обнародовать даже самую предвзятую – официальную – точку зрения.
Но времена изменились, и те туркменистанцы, у которых имеется спутниковое телевидение, имели возможность узнать об андижанских событиях из российских новостей. Правда, по большей части это были жители городов.
Как отметил один правозащитник, - «та часть населения, которая способна поднять восстание (жители села), так и не узнала правды о том, что произошло в Андижане. Власть добилась своего, не дав информации дойти до широких народных масс».
КАЗАХСТАНСКИМ И ТАДЖИКСКИМ СМИ ТОЖЕ «ЗАКРУЧИВАЮТ ГАЙКИ»
В Таджикистане и Казахстане отношение власти к СМИ тоже претерпело серьезные изменения после «тюльпановой революции» и Андижана, но здесь усиление давления на прессу приобрело характер долгосрочной тенденции. В сознании чиновников между «независимой» и «оппозиционной» прессой ставится знак равенства.
В Таджикистане давление на независимые СМИ идет уже давно. Ведущие независимые издания страны – газеты «Неруи сохан» и «Рузи нав» - закрыты. Власть всячески препятствует регистрации новых изданий.
Бывший главный редактор газеты «Рузи нав» Раджаби Мирзо говорит: «Закрытие нашей газеты, а также ряда других послужило жестким уроком для других учредителей и редакторов. Они стали осторожнее в своих публикациях. В настоящее время давления на СМИ не ощущается, так как не за что наказывать журналистов, которые и без того достаточно осторожны и не хотят остаться без работы».
Вначале наблюдатели связывали усиление давления на независимую прессу в Таджикистане с парламентскими выборами февраля прошлого года, но, когда после выборов давление не пошло на убыль, причиной этого стали считать Андижан и приближающиеся президентские выборы ноября 2006 г.
ДАВЛЕНИЕ НА СМИ ЧЕРЕЗ СУД
И в Таджикистане, и в Казахстане журналисты нередко подвергаются физической расправе или преследуются через суд за клевету и другие предполагаемые правонарушения, однако закон не дает четкого определения «клеветы» или «оскорбления чести и достоинства».
Например, генеральный секретарь Медиа-альянса Таджикистана Зебо Таджибаева считает положение со свободой слова в этой стране вполне благополучным и призывает самих журналистов быть более компетентными и осмотрительными при подготовке критических материалов.
Между тем, за последние два года ни одно независимое СМИ оппозиционного толка не смогло получить регистрацию в Минюсте, без которой невозможно издаваться. Редактор еженедельника «Азия-плюс» Марат Мамадшоев сказал корреспонденту IWPR: «Более года я пытался зарегистрировать новую газету. Но Минюст 4 раза возвращал документы из-за якобы имеющихся в них ошибок, и я так и не смог осуществить задуманное».
Нечто подобное происходит и в Казахстане. Приближающиеся президентские выборы декабря 2005 г., а также события в Кыргызстане и Андижане предопределили жесткую политику казахстанских властей в отношении независимых СМИ. Однако выборы благополучно состоялись, действующий президент победил с большим отрывом, а давление на СМИ не ослабевает.
«Газеты, которые не поддерживают государственную политику, пытаются закрыть различными способами, - свидетельствует председатель Союза журналистов Казахстана Сейтказы Матаев. - Применяются судебные рычаги, избиваются журналисты… Последний пример - избит ответственный секретарь оппозиционной газеты “Айна плюс”».
«Можно сказать, что государство непосредственно контролирует крупнейшие электронные СМИ и более или менее опосредованно старается влиять на СМИ печатные, - говорит политический обозреватель газеты “Деловая неделя” Махамбет Ауэзов. - Это выражается в виде налоговых проверок в различных изданиях, в виде необъяснимой пропажи сейфов с документами, в том числе уставными».
Как отмечает Ауэзов, государство старается еще более усилить свой контроль над электронными СМИ. Он полагает, что вскоре может произойти объединение трех крупнейших формально независимых телеканалов - «Хабар», «Казахстан» и «Ел-арна» - в единую структуру, в которой государство будет иметь контрольный пакет акций.
Оппозиционный журналист Сергей Дуванов говорит о существовании в Казахстане «невидимой» цензуры. «Формально – по закону и по Конституции - цензуры не существует. Но она существует на уровне самоцензуры - каждый главный редактор прекрасно знает набор и перечень тем, которые лучше не затрагивать, и вопросы, которые лучше не поднимать, если не хочешь неприятностей», - говорит Дуванов.
При этом министр культуры и печати РК Ермухамет Ертысбаев, не моргнув глазом, утверждает, что его ведомство стоит на страже свободы СМИ: «Наша позиция такова, что в случае любого закрытия газеты органами власти министерство всегда будет защищать интересы газеты. Если со стороны исполнительной власти идет давление на местные издания, естественно, министерство всегда будет на стороне журналистов и СМИ».
Тем временем в январе в Казахстане приняты поправки к Закону «О СМИ», которые, по мнению журналистской НПО «Адил соз», делают казахстанский Закон «О СМИ» самым драконовским на всем постсоветском пространстве. Теперь ведомство Ертысбаева и местные органы власти получили в свои руки еще более действенные рычаги контроля за средствами массовой информации.
В Таджикистане проект Закона «О защите профессиональной деятельности журналиста», предложенный депутатом нижней палаты Юсуфом Ахмедовым в ноябре прошлого года и предусматривающий более высокую степень защищенности журналиста при выполнении своих обязанностей, был отклонен парламентом даже без рассмотрения. Законодатели посчитали, что журналисты и так достаточно защищены.
КАКИМ ПУТЕМ ПОЙДЕТ КЫРГЫЗСТАН?
Прошел год с момента кыргызстанской революции, принесшей столько надежд, но на медиа-рынке страны царит такая же неразбериха, как и в ее политической жизни.
Смена режима и последовавшая за этим либерализация означали перекраивание всей политической карты страны. Деление политических сил и СМИ на «проакаевские» и «антиакаевские» потеряло свою актуальность.
По словам политического обозревателя Азиза Солтобаева, в стране появилось множество новых политических игроков, желающих обращаться к населению через собственные СМИ.
«Только за последний год зарегистрировано 26 новых СМИ, не считая Интернет-изданий, которые обычно работают без регистрации, - говорит он. – А если взглянуть на объем рынка рекламы, за счет которой живут СМИ, то он в последнее время существенно сократился. Это говорит о том, что многие издания имеют богатых спонсоров, желающих использовать их в качестве рупора для своих политических взглядов».
Некоторые наблюдатели приветствуют такую разноголосицу как проявление плюрализма. Например, пресс-секретарь президента КР Надыр Момунов считает, что в Кыргызстане со свободой слова все в порядке.
«Конечно, - говорит он, - есть определенные проблемы, но к этому надо относиться терпимо. За один год требовать от президента каких-то реальных достижений нереально. Мы работаем по принципу “чужое мнение надо уважать!”».
Главный вопрос – пойдет ли Кыргызстан проторенной дорожкой одного из соседних государств или здесь возобладает более просвещенный, цивилизованный подход к свободе слова? Когда в январе генпрокурор Бишкека Учкун Каримов вынес предупреждение газетам «Лица» и «Комсомольская правда» за публикацию материалов, якобы порочащих честь и достоинство президента Курманбека Бакиева, было ощущение, что произойдет первое.
Но в настоящее время можно, пожалуй, говорить о некоей стагнации на медиа-рынке Кыргызстана, а не об улучшении либо ухудшении положения со свободой слова.
Исполнительный директор «Интерньюс-Кыргызстан» Эльвира Сариева отмечает, что в свое время президент Бакиев дал СМИ ряд обещаний, которые остались невыполненными. «В секторе СМИ за прошедший год не произошло никаких изменений, а если они и были, то народ их не почувствовал», - сказала она.
Данный материал подготовили Кумар Бекболотов (Бишкек), Бауржан Тлеусенов (псевдоним журналиста из Казахстана) и другие корреспонденты IWPR в Центральной Азии. Имена собеседников из Узбекистана и Туркменистана не разглашаются в интересах их личной безопасности.
По мнению местных экспертов, наибольшее влияние – и не в лучшую сторону - на ситуацию со свободой прессы в регионе в последнее время оказали политические перемены в Кыргызстане и расстрел мирной демонстрации в Андижане.
В своем докладе о ситуации со свободой прессы за 2006 год международная организация «Фридом Хаус» включила все пять центрально-азиатских государств в число стран с «несвободной» прессой. Однако Кыргызстан оказался в самом верху этой низшей категории благодаря либерализации, произошедшей после революции марта 2005 г., свергнувшей Аскара Акаева.
А рейтинг Узбекистана - наоборот – понизился. Он оказался в самом низу всемирного списка. После событий 13 мая 2005 г. в Андижане, когда правительственные войска расстреляли мирную демонстрацию, убив сотни людей, тучи над прессой в этой стране еще более сгустились.
Западные государства настаивали на проведении независимого расследования событий в Андижане, но такое расследование не проводилось. Имеются лишь свидетельства очевидцев. Если, как утверждают узбекские власти, в Андижане действительно имел место вооруженный мятеж религиозных экстремистов, то зачем бояться независимого расследования?
Рассорившись с государствами, которые Ташкент ранее считал своими «стратегическими союзниками» в борьбе с террором, Узбекистан решил реализовать древний варварский принцип и всю вину свалить на «посланника», принесшего дурную весть.
Дошло до того, что репортеров IWPR, BBC и других международных СМИ обвинили в подготовке «исламского мятежа» в Андижане. К концу осени все международные медиа-организации или уже покинули Узбекистан, или что называется «сидели на чемоданах».
СЛИШКОМ МНОГО СВОБОДЫ?
В прошлом году два события – кыргызская революция и Андижан – заставили руководства центрально-азиатских государств пересмотреть свое отношение к СМИ.
В случае с Кыргызстаном соседи забеспокоились, что обретенная кыргызами свобода может заразить «вирусом революции» и их население. А Андижан подсказал наиболее простое и эффективное решение – давить сейчас, а с правами человека разбираться потом.
Журналисты и СМИ соседних государств первыми ощутили на себе последствия смены режима в Кыргызстане. Говорят, что даже непоколебимый Туркменбаши был потрясен столь внезапным свержением своего коллеги Акаева. Правда, в отношении Туркменистана не приходится говорить о том, чем это обернулось для независимой прессы – ведь таковой в этой стране не существует уже более 10 лет.
А вот в Казахстане, имеющем с Кыргызстаном протяженную общую границу и вообще много общего, президенту Нурсултану Назарбаеву было о чем беспокоиться.
«Революции и смена власти в Грузии и Украине насторожили власть в Казахстане. Последовавшие затем события в Кыргызстане, а также Андижан окончательно убедили власть в том, что необходимо “закручивать гайки”», - говорит директор группы «Медианет» Адиль Джалилов.
УЗБЕКСКАЯ ПРЕССА ПОСЛЕ АНДИЖАНА
Кыргызская революция началась на юге страны, где значительную часть населения составляют этнические узбеки. В связи с этим Ташкент забеспокоился, что пример кыргызстанцев может быть заразителен для его собственного населения. Государственные электронные и печатные СМИ Узбекистана посвятили много времени освещению «анархии» и «беспредела» в Кыргызстане, резко контрастировавших с царящими в Узбекистане «благополучием и благоденствием».
Но недолго узбекское руководство упивалось спокойствием. 13 мая оно было нарушено навсегда.
Неизвестное дотоле название Андижан замелькало на страницах газет по всему миру, а узбекское руководство отреагировало полным запретом на «андижанскую тему». Единственным источником информации на запретную тему стало государственное информационное агентство, преподносившее официальную версию событий.
«Когда мы узнали из Интернета о событиях в Андижане, мы попросили нашего редактора узнать, есть ли в наших информационных агентствах какие-либо сообщения, которые мы могли бы передать нашим слушателям, - рассказывает ведущий одной из узбекских FM-станций. - Ведь ни в коем случае нельзя освещать такие события не из официальных источников. Были случаи, когда даже закрывали радиостанции, которые передавали в эфир информацию до того, как она была прокомментирована в официальных новостях».
В последующие недели и месяцы те немногие журналисты, которые работали на международные СМИ и организации, в том числе – IWPR, вынуждены были полностью прекратить свою деятельность в Узбекистане или покинуть страну. Иностранным репортерам не выдавались визы из опасений, что они могут вскрыть неприятные для власти подробности.
«Если раньше в нашей работе главной трудностью было то, что чиновники не хотели давать нам интервью или препятствовали в получении информации, то теперь готовить материал для иностранного СМИ, значит - безумно рисковать», - говорит местный журналист, который остался в стране, но был вынужден прекратить сотрудничество с международными СМИ.
Прекращение деятельности международных организаций, которые поддерживали местные СМИ, ухудшило не только положение со свободой слова, но и качество информационной продукции.
«Наша телекомпания раньше сотрудничала с такими организациями, как “Фридом Хаус”, ОБСЕ, “Интерньюс” и другие, - рассказывает сотрудник одной телекомпании. - Все это, конечно же, способствовало росту профессионализма наших сотрудников, мы получали оборудование и т.д. Теперь ничего этого нет».
В декабре в Уголовный и Административный кодексы страны были внесены поправки, целью которых является ужесточение санкций в отношении журналистов и сотрудников НПО, работающих на международные организации.
«Эти поправки с нами обсуждал наш редактор и предупредил, что отныне все контакты с международными СМИ будут считаться преступлением. Я горячо люблю свою родину и хочу, чтобы мои дети могли говорить свободно. Однако страх перед уголовной ответственностью заставил меня прекратить сотрудничество с международными СМИ», - рассказал один журналист.
Казалось бы, президент Туркменистана Ниязов должен был похвалить своего узбекского коллегу Каримова за столь безжалостную расправу с андижанскими «мятежниками», но вместо этого он решил еще больше отмежеваться как от Кыргызстана, так и от Узбекистана. Туркменская пресса попросту проигнорировала андижанские события, не пожелав обнародовать даже самую предвзятую – официальную – точку зрения.
Но времена изменились, и те туркменистанцы, у которых имеется спутниковое телевидение, имели возможность узнать об андижанских событиях из российских новостей. Правда, по большей части это были жители городов.
Как отметил один правозащитник, - «та часть населения, которая способна поднять восстание (жители села), так и не узнала правды о том, что произошло в Андижане. Власть добилась своего, не дав информации дойти до широких народных масс».
КАЗАХСТАНСКИМ И ТАДЖИКСКИМ СМИ ТОЖЕ «ЗАКРУЧИВАЮТ ГАЙКИ»
В Таджикистане и Казахстане отношение власти к СМИ тоже претерпело серьезные изменения после «тюльпановой революции» и Андижана, но здесь усиление давления на прессу приобрело характер долгосрочной тенденции. В сознании чиновников между «независимой» и «оппозиционной» прессой ставится знак равенства.
В Таджикистане давление на независимые СМИ идет уже давно. Ведущие независимые издания страны – газеты «Неруи сохан» и «Рузи нав» - закрыты. Власть всячески препятствует регистрации новых изданий.
Бывший главный редактор газеты «Рузи нав» Раджаби Мирзо говорит: «Закрытие нашей газеты, а также ряда других послужило жестким уроком для других учредителей и редакторов. Они стали осторожнее в своих публикациях. В настоящее время давления на СМИ не ощущается, так как не за что наказывать журналистов, которые и без того достаточно осторожны и не хотят остаться без работы».
Вначале наблюдатели связывали усиление давления на независимую прессу в Таджикистане с парламентскими выборами февраля прошлого года, но, когда после выборов давление не пошло на убыль, причиной этого стали считать Андижан и приближающиеся президентские выборы ноября 2006 г.
ДАВЛЕНИЕ НА СМИ ЧЕРЕЗ СУД
И в Таджикистане, и в Казахстане журналисты нередко подвергаются физической расправе или преследуются через суд за клевету и другие предполагаемые правонарушения, однако закон не дает четкого определения «клеветы» или «оскорбления чести и достоинства».
Например, генеральный секретарь Медиа-альянса Таджикистана Зебо Таджибаева считает положение со свободой слова в этой стране вполне благополучным и призывает самих журналистов быть более компетентными и осмотрительными при подготовке критических материалов.
Между тем, за последние два года ни одно независимое СМИ оппозиционного толка не смогло получить регистрацию в Минюсте, без которой невозможно издаваться. Редактор еженедельника «Азия-плюс» Марат Мамадшоев сказал корреспонденту IWPR: «Более года я пытался зарегистрировать новую газету. Но Минюст 4 раза возвращал документы из-за якобы имеющихся в них ошибок, и я так и не смог осуществить задуманное».
Нечто подобное происходит и в Казахстане. Приближающиеся президентские выборы декабря 2005 г., а также события в Кыргызстане и Андижане предопределили жесткую политику казахстанских властей в отношении независимых СМИ. Однако выборы благополучно состоялись, действующий президент победил с большим отрывом, а давление на СМИ не ослабевает.
«Газеты, которые не поддерживают государственную политику, пытаются закрыть различными способами, - свидетельствует председатель Союза журналистов Казахстана Сейтказы Матаев. - Применяются судебные рычаги, избиваются журналисты… Последний пример - избит ответственный секретарь оппозиционной газеты “Айна плюс”».
«Можно сказать, что государство непосредственно контролирует крупнейшие электронные СМИ и более или менее опосредованно старается влиять на СМИ печатные, - говорит политический обозреватель газеты “Деловая неделя” Махамбет Ауэзов. - Это выражается в виде налоговых проверок в различных изданиях, в виде необъяснимой пропажи сейфов с документами, в том числе уставными».
Как отмечает Ауэзов, государство старается еще более усилить свой контроль над электронными СМИ. Он полагает, что вскоре может произойти объединение трех крупнейших формально независимых телеканалов - «Хабар», «Казахстан» и «Ел-арна» - в единую структуру, в которой государство будет иметь контрольный пакет акций.
Оппозиционный журналист Сергей Дуванов говорит о существовании в Казахстане «невидимой» цензуры. «Формально – по закону и по Конституции - цензуры не существует. Но она существует на уровне самоцензуры - каждый главный редактор прекрасно знает набор и перечень тем, которые лучше не затрагивать, и вопросы, которые лучше не поднимать, если не хочешь неприятностей», - говорит Дуванов.
При этом министр культуры и печати РК Ермухамет Ертысбаев, не моргнув глазом, утверждает, что его ведомство стоит на страже свободы СМИ: «Наша позиция такова, что в случае любого закрытия газеты органами власти министерство всегда будет защищать интересы газеты. Если со стороны исполнительной власти идет давление на местные издания, естественно, министерство всегда будет на стороне журналистов и СМИ».
Тем временем в январе в Казахстане приняты поправки к Закону «О СМИ», которые, по мнению журналистской НПО «Адил соз», делают казахстанский Закон «О СМИ» самым драконовским на всем постсоветском пространстве. Теперь ведомство Ертысбаева и местные органы власти получили в свои руки еще более действенные рычаги контроля за средствами массовой информации.
В Таджикистане проект Закона «О защите профессиональной деятельности журналиста», предложенный депутатом нижней палаты Юсуфом Ахмедовым в ноябре прошлого года и предусматривающий более высокую степень защищенности журналиста при выполнении своих обязанностей, был отклонен парламентом даже без рассмотрения. Законодатели посчитали, что журналисты и так достаточно защищены.
КАКИМ ПУТЕМ ПОЙДЕТ КЫРГЫЗСТАН?
Прошел год с момента кыргызстанской революции, принесшей столько надежд, но на медиа-рынке страны царит такая же неразбериха, как и в ее политической жизни.
Смена режима и последовавшая за этим либерализация означали перекраивание всей политической карты страны. Деление политических сил и СМИ на «проакаевские» и «антиакаевские» потеряло свою актуальность.
По словам политического обозревателя Азиза Солтобаева, в стране появилось множество новых политических игроков, желающих обращаться к населению через собственные СМИ.
«Только за последний год зарегистрировано 26 новых СМИ, не считая Интернет-изданий, которые обычно работают без регистрации, - говорит он. – А если взглянуть на объем рынка рекламы, за счет которой живут СМИ, то он в последнее время существенно сократился. Это говорит о том, что многие издания имеют богатых спонсоров, желающих использовать их в качестве рупора для своих политических взглядов».
Некоторые наблюдатели приветствуют такую разноголосицу как проявление плюрализма. Например, пресс-секретарь президента КР Надыр Момунов считает, что в Кыргызстане со свободой слова все в порядке.
«Конечно, - говорит он, - есть определенные проблемы, но к этому надо относиться терпимо. За один год требовать от президента каких-то реальных достижений нереально. Мы работаем по принципу “чужое мнение надо уважать!”».
Главный вопрос – пойдет ли Кыргызстан проторенной дорожкой одного из соседних государств или здесь возобладает более просвещенный, цивилизованный подход к свободе слова? Когда в январе генпрокурор Бишкека Учкун Каримов вынес предупреждение газетам «Лица» и «Комсомольская правда» за публикацию материалов, якобы порочащих честь и достоинство президента Курманбека Бакиева, было ощущение, что произойдет первое.
Но в настоящее время можно, пожалуй, говорить о некоей стагнации на медиа-рынке Кыргызстана, а не об улучшении либо ухудшении положения со свободой слова.
Исполнительный директор «Интерньюс-Кыргызстан» Эльвира Сариева отмечает, что в свое время президент Бакиев дал СМИ ряд обещаний, которые остались невыполненными. «В секторе СМИ за прошедший год не произошло никаких изменений, а если они и были, то народ их не почувствовал», - сказала она.
Данный материал подготовили Кумар Бекболотов (Бишкек), Бауржан Тлеусенов (псевдоним журналиста из Казахстана) и другие корреспонденты IWPR в Центральной Азии. Имена собеседников из Узбекистана и Туркменистана не разглашаются в интересах их личной безопасности.
