Таджикистан озабочен проблемой торговли детьми

, которая работает в Генеральной прокуратуре Таджикистана. Она сообщила, что на днях состоится суд над одной из женщин, которая за 90 долларов продала своего ребенка.



Услышав это, я заинтересовалась, что толкает людей на подобные поступки, а также как общество относится к таким родителям. Я позвонила в офис IWPR в Душанбе, предложила эту тему, и она была одобрена.



Сбор материала для статьи занял две недели и потребовал много усилий. Репортаж был написан в середине февраля, когда погода была очень холодной, из-за чего возникали проблемы с транспортом.



Неделю в нашем микрорайоне не было электричества – сгорел трансформатор, мы остались без света. На работе тоже отключали электричество с 9 утра и до 5 вечера, поэтому я набирала материал на компьютере в офисе IWPR.



У меня также были сложности с получением интервью для этой статьи, и мне пришлось использовать некоторые из моих контактов.



Мне удалось поговорить с судьей Верховного суда Ларисой Кабиловой, которая отметила увеличение количества случаев торговли детьми.



«Создается впечатление, что продажа несовершеннолетних детей стала своеобразным бизнесом для некоторых матерей», - скала она мне.



Проводя журналистское расследование, я также пыталась связаться со многими правоохранительными и правительственными органами, международными и неправительственными организациями, представителями политических партий, социологами и известными учеными. Однажды наладив с ними контакт, я старалась регулярно поддерживать с ними общение.



Иногда госчиновники совсем не горят желанием сотрудничать с журналистами. Они не хотят обсуждать проблемы, имеющиеся в стране, потому что боятся потерять работу.



Так, в парламенте, люди к которым я обратилась, попросили не называть их фамилии, что я и делаю, потому что являюсь парламентским корреспондентом и планирую в дальнейшем с ними работать.



Они дали мне «дружеский» совет не поднимать этот вопрос, потому что это «бросает тень на всю нашу нацию».



«Зачем вам эта надо, разве в других странах женщины не продают своих детей? Этим вы нанесете оскорбление всей нашей древней нации!», - сказал один из них.



Я хотела привлечь внимание членов парламента к проблеме торговли детьми и убедить их в необходимости рассмотрения дополнительных гарантий и социальной защиты для матерей-одиночек. Мое расследование показало, что, по мнению социологов, большинство матерей, продающих своих детей, идут на это от бедности и отчаяния, а не из-за жадности.



Не смогла я получить запланированное интервью в Комитете по делам женщин и защите семьи.



Я обратилась в МВД к полковнику Азимджону Иброхимову, который возглавляет отдел по расследованию случаев продажи людей, с которым ознакомилась в прошлом году, когда писала материал о депортированных жрицах любви из ОАЭ. Он согласился принять меня на следующий день.



Во время интервью полковник сказал мне, что число женщин, продающих своих детей, растет. В милиции за последний год зарегистрировано 13 случаев продажи людей, включая несовершеннолетних детей, тогда как за два месяца 2008 года таких случаев уже шесть.



Иброхимов также отметил, что в наши дни женщины старшего возраста продают своих детей, тогда как раньше этим занимались молодые матери.



Я хотела поговорить с кем-нибудь из Дома ребенка. Однако, оказалось проблематичным связаться с директором Дома ребенка в Душанбе. На это у меня ушло почти два дня. Его не было на месте, когда я приходила туда.



Тогда я решила обратиться к Саодат Набиевой, главному врачу другого Дома ребенка, в котором на воспитании находятся 60 детей в возрасте до пяти лет. Она любезно согласилась ответить на мои вопросы.



Набиева считает, что именно женщины из уязвимых слоев населения все чаще предпринимают попытки продать своих детей, так как они больше не имеют социальных гарантий, которые были у них в советское время.



Наиболее сложным моментом в подготовке материала было получить интервью у психологически травмированных женщин, которые понесли наказание за продажу детей. Некоторые из матерей, к которым я обращалась, отказывались говорить со мной – они отворачивали лица и не отвечали на мои вопросы. Другие плакали, закрывшись платком.



Моя племянница, гинеколог, познакомила меня с 17-летней Равилей. Для своей работы я стараюсь задействовать всех своих знакомых и родственников с тем, чтобы они сообщали мне интересную информацию.



Для того, чтобы встретиться с Равилей, я поехала в другой конец города, и когда она в очередной раз пришла на прием к врачу, я смогла побеседовать с ней.



А историю Раджаба и Истад, пары, у которой 21 год не было детей, я услышала от самой Истад, которая пришла ко мне на работу и попросила помочь с усыновлением ребенка.



И хотя пара, у которой есть свой маленький бизнес, подала заявление на усыновление ребенка, им было отказано по причине того, что они слишком бедные.



Они живут в одной комнате в гостинице для рабочих и делят ванную, кухню и туалет на улице с другими жителями.



Истад выразила отчаяние, которое испытывают многие бездетные родители.



«Если бы я могла усыновить мальчика, я бы сидела дома и присматривала за ним, и он получал бы всю нашу любовь и заботу», - сказала она.



«Если бы кто-нибудь предложил нам купить ребенка, мы бы, скорее всего, не отказались», - добавила она.



Салимахон Вахобзаде, контрибьютор IWPR и корреспондент «Народной газеты».