Ни для кого не стало неожиданностью, когда 29 июля Ташкент официально потребовал от правительства США вывести свой воинский контингент с авиабазы «Ханабад» на юге страны, где американские военные дислоцируются уже несколько лет. Трения в отношениях между Узбекистаном и США возникли и нарастали с 13 мая – после известных событий в г. Андижан. Решение Ташкента знаменует собой крутой поворот во внешней политике Узбекистана с далеко идущими последствиями, как для самой страны, так и для всего региона Центральной Азии.
После терактов 11 сентября 2001 г. в Нью-Йорке и Вашингтоне Узбекистан в числе первых заявил о солидарности с США, открыто поддержав американскую военную кампанию в Афганистане, а позднее – и в Ираке.
В то время Ташкент выглядел в некоторой степени аутсайдером среди государств Центральной Азии, которые не спешили в объятия Вашингтона, действуя с оглядкой на традиционного союзника – Россию.
Чуть позже примеру Узбекистана последовал и Кыргызстан, пустив американских военных и технику на авиабазу «Манас» близ Бишкека. Однако, в отличие от консервативного Узбекистана, политика администрации прежнего кыргызского президента Аскара Акаева была изначально направлена на поддержание равновесия между интересами России и Запада, поэтому военное присутствие США в Кыргызстане выглядело более логичным.
До 2005 г. отношения между Ташкентом и Вашингтоном оставались дружественными, если не сказать сердечными. Альянс был выгоден обеим странам. США неожиданно обрели в Узбекистане нового союзника в мусульманском мире, да еще имеющего общую границу с Афганистаном, а Узбекистан получил определенный вес на мировой арене, не говоря уже о значительной военной и другой финансовой помощи.
Разрушительный и, как оказалось, смертельный удар двусторонним отношениям был нанесен в мае этого года. 13 мая в г. Андижан узбекские правительственные войска расстреляли толпу безоружных демонстрантов, убив, по некоторым данным, более 700 мирных граждан, в том числе – женщин и детей.
Ташкент поспешил свалить все на исламских экстремистов, но США, как и страны Европы, потребовали провести независимое международное расследование. Слишком много имелось свидетельств тому, что в Андижане на самом деле была расстреляна демонстрация рядовых граждан, вышедших на митинг протеста против невыносимых социально-экономических условий, сложившихся в стране.
Несмотря на давление со стороны международного сообщества и завуалированные политические угрозы из Вашингтона, Ташкент твердо стоял на своей версии об исламском следе в андижанских событиях и отказывался допустить в регион международных экспертов.
В июле появились первые серьезные признаки того, что американо-узбекские отношения находятся на грани разрыва. 5 июля в столице Казахстана Астане проел саммит глав государств Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) в составе КНР, России, Узбекистана, Кыргызстана, Таджикистана и Казахстана. По итогам саммита – явно по инициативе Ташкента – было принято коммюнике, поставившее под вопрос обоснованность дальнейшего пребывания войск США и их союзников на территории Центральной Азии.
Инициатива Ташкента была активно поддержана Москвой и Пекином. Поэтому ни для кого не стало неожиданностью, когда 29 июля МИД Узбекистана официально уведомил Вашингтон о необходимости в течение 180 дней вывести все войска и технику с авиабазы «Ханабад». Вопрос только в том, что сулит Узбекистану и всему региону столь резкий отход первого от выгодного стратегического партнерства с США.
Для Узбекистана это означает, в первую очередь – усиление международной изоляции и ухудшение перспектив проведения необходимых социально-экономических реформ.
Уже многие годы различные международные организации – от ЕБРР до ОБСЕ – пытаются добиться от Ташкента экономических реформ как основы для решения проблем бедности и растущего социально-политического напряжения в обществе. Ведь в Узбекистане проживает половина населения Центральной Азии – 26 млн. человек. Ташкент же всегда отстаивал право «идти своим путем» реформирования экономики. А тем временем, по всей стране нарастали протестные настроения, достигшие своего апогея в Андижане, показывая, что медлить с реформами больше нельзя.
И вот теперь Ташкент вновь разворачивается лицом к своему традиционному союзнику – России, которая с радостью примет «блудного сына» и не спросит строго за жестокую расправу над собственными гражданами. Китай, имеющий свои геополитические интересы в регионе, станет для него новым крупным экономическим партнером.
Москва и Пекин не видят необходимости проводить независимое международное расследование по Андижану, полностью поддерживают официальную узбекскую версию событий и не будут прессинговать Ташкент по поводу проведения экономических реформ. Что, собственно, тому и нужно.
Теперь, когда Узбекистан официально порывает с США, остальные государства региона задумываются, как им быть дальше.
Кыргызстан, после небольших колебаний, разрешил американским войскам и технике пока остаться на территории авиабазы «Манас». Таджикистан, на территории которого имеется российская военная база, пока сомневается, стоит ли идти на дальнейшее сближение с Западом, или будет благоразумнее сохранять нейтралитет. Ведь в Афганистане, с которым у Душанбе протяженная общая граница, до сих пор неспокойно.
Филип Нубель – руководитель проекта IWPR по Центральной Азии
