УЗБЕКИСТАН: ТРЕВОЖНОЕ ЗАТИШЬЕ ПОСЛЕ ТЕРАКТОВ

Неделю назад по узбекской столице прокатилась волна терактов и насилия, а ныне в городе царит мрачное, подавленное настроение. Но кровавые события не вызывают осуждения у узбекистанцев. Напротив, многие из них говорят о начале народного сопротивления как о закономерном итоге многолетней репрессивной политики режима.

Взрывы и вооруженные столкновения продолжались 4 дня и, по официальным данным, унесли жизни по меньшей мере 47 человек, 33 из которых причислены к так называемым "террористам", а 10 были сотрудниками милиции. По всей видимости, главной мишенью нападавших как раз и являлись сотрудники правоохранительных органов.

Как сообщил IWPR по телефону заместитель начальника Управления по борьбе с терроризмом Илья Пягай, аресты подозреваемых продолжаются, но число арестованных сохраняется в тайне. Главной версией следствия по-прежнему остается причастность к происходящему некой исламской экстремистской организации. На прошлой неделе пресса со ссылкой на Пягая выдвигала версию о связях нападавших с "Аль-Каэдой", что подтверждают заявления некоторых высокопоставленных представителей узбекского правительства о "международном" характере терактов.

В официальной ежедневной газете "Народное слово" опубликован ряд статей, в которых простые узбекистанцы по всей стране гневно осуждают акты террора и призывают население сплотиться вокруг руководства.

Однако те граждане, с которыми удалось побеседовать IWPR из Лондона, выражали совсем иные настроения.

Население Ташкента наименее склонно к протесту и различного рода беспорядкам, и уж никак не заподозришь ташкентцев в симпатиях к исламским экстремистам. Достаточно большой процент населения города составляют русские. Здесь велика доля представителей среднего класса и элиты, многие из которых имеют собственные предприятия или занимают высокие должности во властных структурах. Одним словом, логично было бы предположить, что население Ташкента вполне лояльно настроено по отношению к правящему режиму.

Но, как выясняется, это вовсе не так. Люди, с которыми удалось побеседовать IWPR, хоть и напуганы актами насилия, но считают, что режим Каримова навлек на себя подобные формы протеста своей политикой, ведущей к обнищанию и радикализации населения.

"По-моему, власти сами во всем виноваты, - считает ташкентский таксист, попросивший себя не называть. - Нищета толкает людей на отчаянные действия. Нищета и отсутствие перспектив создают питательную среду для терроризма".

Житель Ташкента Рахматулло не слышал, чтобы кто-либо осуждал недавние теракты. "В основном люди в городе напуганы произошедшим, боятся повторения взрывов, но не осуждают тех, кто решился, по их словам, бороться с режимом Каримова", - сказал он.

"Власть потеряла доверие народа. Моя семья, в прошлом жившая в достатке, сегодня еле сводит концы с концами. Я осуждаю насилие, но понимаю, что толкнуло этих людей взяться за оружие", - говорит 52-летняя преподавательница из Ташкента, попросившая не называть ее имени.

Жительница Ташкента - пенсионерка Надежда Ивановна - тоже с сочувствием относится к экстремистам. Еще несколько лет подобным настроениям среди русскоязычного населения узбекской столицы просто не было места. Она сравнивает положение верующих мусульман с положением русскоязычного населения страны, оказавшегося в изоляции. "Права мусульман нарушаются точно так же. Эти взрывы и нападения на милицию, скорее всего, вызваны недальновидной политикой, проводимой правительством".

Многие полагают, что теракты могли стать ответом исламских группировок на ужесточившееся их преследование. В тюрьмах Узбекистана в настоящее время находятся более 6 тыс. заключенных, осужденных по обвинению в причастности к различным мусульманским движениям, в основном - "Хизб-ут-Тахрир". Сторонники этого движения поначалу фигурировали в числе подозреваемых в совершении последних терактов.

"Взрывы организованы родственниками людей, отбывающих срок за религиозный экстремизм, - считает один житель Ташкента, попросивший себя не называть. - Это был акт возмездия".

Как сообщили IWPR на прошлой неделе источники в спецслужбах Узбекистана, они склоняются к версии о непричастности "Хизб-ут-Тахрир" - движения, исповедующего исключительно мирные методы борьбы - к кровавым событиям последних дней.

Независимый социолог Баходыр Мусаев считает, что выплеск народного гнева стал закономерным итогом многих лет репрессивной, бесперспективной политики режима Каримова.

"Я осмелюсь высказать предположение, что в Узбекистане имеет место народный бунт", - сказал IWPR Мусаев.

По его словам, за годы независимости с 1991 года правительство Каримова проводило планомерную политику подавления политических свобод, а экономика страны была отдана на откуп коррумпированной элите.

"В Узбекистане зреет негативно заряженный психоэнергетический потенциал. Люди пережили депрессию, за которой пришло отчаяние, переросшее в конкретные действия. Боюсь, что наше общество переступило барьер и нас ждут смутные времена".

В одном из своих интервью Мусаев выразил настроение узбекского народа емкой народной поговоркой: "Нож достал до кости, и боль стала нестерпимой".

Многочисленные жертвы среди сотрудников милиции указывают на то, что именно правоохранительные органы, проводники политики режима, были основной мишенью нападавших.

Как отмечает член Инициативной группы независимых правозащитников Узбекистана Юрий Коноплев, милиция - главный проводник политики властей. Она всегда находится в непосредственном контакте с народом, и от нее народ в первую очередь терпит издевательства и произвол.

"Милиция уже всем осточертела, - говорит торговец на одном из ташкентских рынков, попросивший себя не называть. - Работать не дают. Поэтому их и взрывают".

Но лишь немногие из собеседников IWPR выражали откровенную враждебность. В основном люди, относясь к милиции без симпатии, все же не желали ее сотрудникам ничего плохого.

Некоторые даже выражали милиции поддержку. "Страдают-то простые люди. Простые сотрудники милиции ни в чем не виноваты, - сказал наш собеседник по имени Андрей. - Ни одно государство не может обходиться без правоохранительных органов. Я искренне сочувствую пострадавшим в этих терактах милиционерам".

Но сами сотрудники милиции отказываются обсуждать версию о том, что именно против них были направлены недавние теракты. По словам представителя МВД Ильи Пягая, следствие не рассматривает подобную версию в качестве основной. А на соответствующий вопрос IWPR он ответил: "Я об этом не задумывался".