Узбекские беженцы перед лицом депортации из Казахстана

Группа беженцев из Узбекистана стоит перед реальной угрозой быть депортированными обратно по причине вступления в силу нового закона и правил в Казахстане, которые, по-видимому, имеют преимущество перед международными обязанностями по работе с беженцами, принятыми Казахстаном.

Правозащитники опасаются, что если беженцы, пытающиеся получить убежище, будут отправлены обратно в Узбекистан, они будут там задержаны и подвергнутся пыткам.

29 граждан Узбекистана, пытавшихся получить статус беженцев в Казахстане, были в числе 45 задержанных в июне этого года во время рейда, проведенного Департаментом внутренних дел для поиска незаконных мигрантов.

15 из них были впоследствии отпущены, а 30 остались в следственном изоляторе, так как власти Узбекистана предъявили в отношении них требование об экстрадиции.

Власти Узбекистана обвиняют их в ряде нарушений закона, включая терроризм, религиозный экстремизм и членство в запрещенных исламских группировках. Все эти обвинения задержанные отрицают.

17 из 30 задержанных имеют сертификат, выданный им Управлением верховного комиссара ООН по делам беженцев (УВКБ ООН), в котором говорится, что они зарегистрированы как лица, ищущие убежища.

Тем не менее, с тех пор как в январе в Казахстане вступил в силу новый закон, все заявления о предоставлении убежища, независимо от того, подаются они властям страны или в УВКБ ООН, передаются на рассмотрение специальной комиссии, которая выносит решение о выдаче или невыдаче статуса беженца.

В августе комиссия рассмотрела дела 30 беженцев и всем им отказала. Все эти беженцы, кроме одного, намерены обжаловать в суде решение комиссии.

Исключением стал Хуршед Камилов, этнический узбек, который, в отличие от остальных, является гражданином Кыргызстана, а не Узбекистана. Он не стал подавать властям Казахстана прошение о получении убежища, а в августе УВКБ ООН аннулировало статус беженца, выданный ему ранее.

По этой причине адвокаты Камилова не смогли обжаловать решение суда, и решение об экстрадиции вступило в силу. 8 сентября Камилов был выслан в Узбекистан.

Генеральная прокуратура Казахстана отказалась дать комментарии по поводу того, почему его депортировали в Узбекистан, а не в страну, гражданином которой он является. (Подробнее о случае Камилова читайте в статье Казахстан-Узбекистан: отсутствие информации вокруг экстрадированного Камилова.)

Гульсара Алтынбекова, директор Департамента комитета по миграции по городу Алматы, пояснила в комментарии для IWPR, почему комиссия отказала в запросах на предоставление убежища. «Мы не можем признать их беженцами, потому что в своих странах происхождения они участвовали в религиозных и экстремистских организациях», - сказала она.

Как только жалобы будут разобраны, все 29 задержанных, вероятно, будут депортированы в Узбекистан.

По словам Дениса Дживаги, юриста Казахстанского международного бюро по правам человека и соблюдению законности, надежд на то, что суд отменит решение комиссии, мало.

Хотя сейчас Казахстан руководствуется своим законом для расследования дел беженцев, страна ратифицировала Конвенцию ООН против пыток, что накладывает на нее определенные обязанности. В частности, Казахстан обязан не депортировать и не экстрадировать лица в страну, в отношении которой «существуют серьезные основания полагать, что лицо будет подвергнуто пыткам».

Существуют серьезные свидетельства того, что в Узбекистане в отношении задержанных применяются пытки, говорилось в отчете Комитета ООН против пыток и в отчетах, которые узбекские активисты представили в ООН в марте этого года.

Бабар Балох, специалист УВКБ ООН по связям, находящийся в Женеве, сказал IWPR, что защитные механизмы против экстрадиции остаются в силе, несмотря на изменения, внесенные Казахстаном в процедуры работы с обращениями беженцев.

«В рамках нового закона о беженцах Казахстан с января 2010 года принял на себя обязательство об определении статуса беженца. Лицо, согласно международному закону о правах человека, - признано оно беженцем или нет – имеет право на защиту от экстрадиции при определенных обстоятельствах», - сказал он.

Правозащитники в Казахстане и за его пределами утверждают, что закон о беженцах в некоторых частях нечеткий, и что принятие комиссией предоставленных узбекскими властями доказательств вызывает серьезные вопросы в отношении вынесенного ею решения.

В соответствии с Конвенцией ООН о статусе беженцев, закон Казахстана запрещает экстрадицию или депортацию лиц, если их жизнь будет подвергаться опасности или их ожидает преследование за религиозные верования или политические взгляды. Однако также говорится, что обратившимся будет отказано, если их обвиняют в членстве в «запрещенной организации» без уточнения, должна ли эта организация быть запрещенной и в Казахстане так же, как и в другом государстве.

Представитель Международной федерации по правам человека (FIDH) Кэтрин Бут говорит, что отказ в статусе беженца лицу на основании членства в религиозной организации, запрещенной на родине этого лица, идет вразрез с положениями Конвенции о беженцах.

«Их принадлежность к этой [запрещенной] религиозной группе может быть сфальсифицирована или не доказана и является преследованием по религиозным мотивам», - сказала Бут.

Казахстанская комиссия, по всей видимости, в большой мере основывает свои решения на свидетельствах, предоставленных Узбекистаном - тем же самым государством, которое требует экстрадиции беженцев. Это серьезное отклонение от практики УВКБ ООН, которая заключается в поиске информации из ряда источников в каждом случае.

Прокурор из Алматы, работающая с миграционной полицией Казахстана и пожелавшая остаться неизвестной сказала, что государственные структуры обязаны сотрудничать со своими коллегами в других странах, однако она признала, что это в некотором роде ограничивает их.

«У нас нет ни прав, ни возможности проверять, является ли обвинение в том, что лицо совершило уголовное преступление, справедливым, - сказала она IWPR. – Мы обязаны принимать это как есть».

Дживага говорит, что не винит казахстанскую комиссию, так как она лишь выполняет то, чего требует от нее существующий закон. Наоборот, говорит он, неудовлетворительное законодательство усложняется отсутствием политической воли в правительстве Казахстана к исполнению взятых на себя международных обязательств.

Хотя закон имел своей целью привести положение дел в Казахстане в полное соответствие с Конвенцией о беженцах, подписантом которой он является, существуют опасения, что этот закон имеет обратный эффект, и сейчас страна отдает предпочтение урегулированию двусторонней и региональной депортации, а не международным обязательствам, которые все еще возложены на нее.

«Ясно, что для нашей страны региональные соглашения важнее, чем любые международные», - сказал Дживага.

Андрей Гришин, сотрудник Казахстанского международного бюро по правам человека и соблюдению законности.

Данная статья была подготовлена в рамках двух проектов IWPR: «Защита прав человека и правозащитное образование посредством СМИ в Центральной Азии», финансируемого Европейской Комиссией, и «Информационная программа по освещению правозащитных вопросов, конфликтов и укреплению доверия», финансируемой Министерством иностранных дел Норвегии.

IWPR несет полную ответственность за содержание данной статьи, которое никоим образом не отражает взгляды стран Европейского Союза или Министерства иностранных дел Норвегии.