Борьба с терроризмом в Казахстане
Борьба с терроризмом в Казахстане
Столкновения между полицией и вооруженными людьми в начале июля и первый в истории Казахстана самоподрыв в мае подняли проблему угрозы исламского радикализма. Редактор IWPR по Центральной Азии Сауле Мухаметрахимова рассказывает о борьбе властей с проявлениями исламского экстремизма на западе страны.
На западе Казахстане внезапно прокатилась волна насилия – означает ли это, что исламские группировки становятся более радикальными?
Недавние события являются свидетельством того, что среди последователей различных нетрадиционных Исламских течений и неформальных мусульманских общин появились отдельные люди, которыми завладели радикальные идеи и которые готовы применить насилие, как форму протеста против политики властей.
После случая самоподрыва в Актобе в середине мая, многие сделали поспешный вывод о том, что это была атака со стороны исламской экстремистской группировки. Были также сообщения о том, что Рахимжан Махатов был членом нетрадиционной мусульманской общины, которая находится вне контроля Духовного управления мусульман Казахстана. Но власти избегали называть инцидент террористическим актом, и вместо этого дали версию, что этот человек пошел на самоподрыв, чтобы избежать уголовной ответственности. Иными словами, предпочел пойти на самоубийство, чем оказаться в тюрьме.
9 июля спецоперация по поимке подозреваемых в убийстве двух милиционеров закончилась перестрелкой в поселке Кенкияк. В результате штурма дома, где они укрывались, было убито девять человек. Официальные лица преуменьшили значение исламского фактора, заявив, что эти люди использовали религию как прикрытие для своей криминальной деятельности.
Тем не менее, судя по всему, правительство озабочено исламским фактором. После убийства двух полицейских, силы безопасности провели задержание родственников и других жителей поселка, с которыми подозреваемые в убийство милиционеров вместе ходили в мечеть. После этого случая правоохранительные силы провели рейды и было задержано свыше 200 человек. Эти люди были зарегистрированы в полиции на основании того, что они подпадают под подозрение в связи с "религиозным экстремизмом".
Что касается инцидентов в Актюбинской области, то нет достаточных доказательств того, что это дело рук какой-то организованной группы исламских боевиков. Кроме того, никакая исламская организация не взяла на себя ответственность. И хотя оба случая явно были направлены против правоохранительных сил, судя по их обстоятельствам, между ними нет никакой связи.
В то же время, было бы неверным делать заключение о том, что в Казахстане нет последователей радикальных исламских групп, одержимых идеей джихада. В ноябре прошлого года группа, называющая себя джамаат «Ансару-д-дин» из Казахстана, опубликовала на ряде сайтов заявление вместе с руководством о том, как проводить джихад. На сайте русскоязычной социальной сети также есть дискуссионный форум djixad_kz.
________________________________________
Как можно объяснить нежелание властей открыто признать, что налицо признаки доморощенного терроризма в Казахстане? Ведь когда речь заходит о преследовании членов нетрадиционных мусульманских групп, то многие из них, кто сидит в местах заключения, попали туда по обвинению в терроризме.
По всей видимости, правительство Казахстана не хочет, чтобы страну рассматривали как источник терроризма. Хотя надо отметить, что власти не отрицают, что существуют проблемы безопасности, но они обычно представляют ее как внешнюю угрозу со стороны международного терроризма. Как бы говоря, что внутри страны нет никаких проблем, которые могли бы быть связаны с местными радикальными группировками.
Они больше говорят о том, что трудно изолировать Казахстан от внешних источников нестабильности, таких как сложная ситуация в Афганистане; наличие исламских групп, оперирующих в Таджикистане, Кыргызстане и Узбекистане; деятельность боевиков на Северном Кавказе и распространение идей Хизб-ут-Тахрир. Например, общепризнан тот факт, что есть граждане Казахстана, примкнувшие к боевикам на Северном Кавказе.
Иными словами, официальная точка зрения заключается в том, что угроза безопасности исходит извне. Но инциденты, которые мы недавно наблюдали, можно сказать, развеяли преобладающее в официальных кругах мнение, что в самом Казахстане нет никаких причин для угрозы радикализма, когда в знак протеста против властей некоторые радикальные элементы готовы пойти на насилие.
________________________________________
Можно ли рассматривать эти инциденты предупреждением правительству о том, что в дальнейшем социальные протесты могут быть связаны с исламскими группировками?
Этого нельзя исключать.Казахстанские власти, в первую очередь, направляли свои усилия, на то, чтобы держать под контролем светскую политическую оппозицию, которая представлена людьми, которые когда-то были у власти, но потом впали в немилость президента. Когда оппозиционные сайты публикуют информацию, дискредитирующую власти, то последние действуют решительно и быстро, и доступ к ним ограничивается.
А вот что касается исламских радикальных сайтов, которые пропагандируют экстремизм и терроризм, то за них взялись позже. Например, генпрокуратура Казахстана ограничила доступ интернет-пользователей к 15 иностранным сайтам, пропагандирующим идеи терроризма и религиозного экстремизма, только в июне, после самоподрыва в Актобе.
________________________________________
Как правительство борется с проявленими религиозного экстремизма на сегодняшний день?
Многие эксперты согласны с тем, что власти использовали слишком жесткую тактику для борьбы с радикальными, но фактически мирными группировками как, например, Хизб-ут-Тахрир и Таза Дин. Похоже на то, что это, в какой-то мере, повлияло на рост радикализма в их рядах.
В то же время, недостаточной была борьба с распространением агрессивных идей, призывающих к джихаду и терроризму. Исламские боевики из Северного Кавказа почти в открытую посещали западные регионы Казахстан, а их казахстанские "коллеги" ездили на Северный Кавказ.
Официальные лица утверждают, что глубоковерующие мусульмане, мирно практикующие свою веру, не преследуются. Но это не всегда так – нетрадиционные мусульмане, практикующие свою веру вне контроля властей, подвергаются преследованиям независимо от того, являются ли они стронниками экстремизма или нет.
________________________________________
Всегда существовало мнение, что Казахстан менее подвержен радикальному исламскому влиянию, чем, скажем, Узбекистан или Таджикистан. Разве это не так?
Благодаря запасам нефти, экономика Казахстана самая развитая среди стран региона и благодаря этому властям до сих пор удавалось сохранять стабильность. Но исламские группировки с экстремистким уклоном все же появляются – и не на юге, а на западе страны. Хотя юг, традиционно, более религиозен.
________________________________________
Откуда же тогда проблемы в западных регионах? Ведь люди там считаются более обеспеченными, так как там базируется вся нефтяная промышленность.
Проблема в том, что большинство простых людей в Западном Казахстане не получают выгоду от экспорта нефти. Там высокий уровень безработицы и люди недовольны низким уровнем своей жизни на фоне резкого контраста с баснословными прибылями нефтяных компаний.
Вот откуда социальная неудовлетворенность, а также озлобление на коррумпированность и вседозволенность проавоохранительных органов.
Кроме того, в отличие от южных регионов, где вид женщины в хиджабе или мужчины, который регулярно ходит в мечеть – это обычное явяление, на западе такое менее распространено. Поэтому они сразу же попадаются полицейским на глаза и становятся мишенью для придирок с их стороны. А это, в свою очередь, обостряет чувство несправедливости среди них.
Сауле Мухаметрахимова – редактор IWPR в Центральной Азии в Лондоне.
