В ТАДЖИКИСТАНЕ РАСТЕТ ЧИСЛО САМОУБИЙСТВ

На кладбищах Согдийской области на севере Таджикистана ничто не напоминает о том, что именно здесь совершается самое большое число самоубийств в стране.

Три года назад Совет улемов - высший религиозный орган Согдийской области - распорядился хоронить самоубийц вне территории мусульманских кладбищ, но могил самоубийц в области не найти.

При этом, согласно официальным данным, 90 из 200-т самоубийств, зарегистрированных в прошлом году в Таджикистане, были совершены на территории Согдийской области.

За 6 месяцев нынешнего года в Таджикистане зарегистрировано уже более 90-ти случаев самоубийства, и 47 из них произошли в Согдийской области.

Однако власти и население Таджикистана упорно не признают остроту проблемы.

Для большинства таджиков суицид является социальным и религиозным святотатством. По исламской религии самоубийство считается смертным грехом, а общество беспощадно отторгает от себя родственников самоубийц.

Именно поэтому большинство самоубийств не регистрируются. Специалист в области суицидологии Даврон Мухаммадиев говорит о том, что родственники самоубийц предпочитают скрывать истинные причины смерти, выдавая ее за несчастный случай. Иначе им будет отказано в праве захоронить тело самоубийцы по мусульманским канонам, а это – неизгладимый позор для всего рода.

Но это – не единственная причина сокрытия самоубийств. Мусульманские верования не допускают проведения патологоанатомического исследования тела. Кроме того, по обычаям народов востока, умершие должны быть похоронены уже через несколько часов после кончины, а потому времени на изучение причин смерти остается крайне мало. По данным Всемирной организации здравоохранения, в Таджикистане лишь 7% умерших из 100 тысяч подвергаются вскрытию.

Нежелание регистрировать случаи самоубийства не позволяет оценить и истинные масштабы проблемы.

По данным ГОСКОМСТАТА Республики Таджикистан, среднее число самоубийств за последние годы варьировалось от 4 до 7 случаев на 100 тысяч человек. Однако эксперты полагают, что официальные данные не отражают реальной картины.

Органы МВД отмечают две недавно наметившиеся тенденции среди самоубийц. Во-первых, их средний возраст за последние три года снизился. Чаще всего счеты с жизнью сводят молодые люди от 14 до 26 лет. Большинство самоубийц составляют женщины, многие из которых кончают жизнь путем самосожжения.

Выйдя замуж, Латофат с первых дней семейной жизни стала подвергаться оскорблениям от родственников мужа. Ее положение стало невыносимым после того, как муж уехал на заработки в Россию. Теперь, кроме оскорблений, родственники начали ее избивать.

В кишлаке пошли слухи, что муж Латофат нашел себе в России новую жену, и тогда она решила расстаться с жизнью. Однажды вечером, облив себя керосином, она поднесла спичку. Через несколько дней, не приходя в сознание, Латофат скончалась в страшных муках.

Среди специалистов бытует версия о том, что все большее число таджикских женщин-самоубийц предпочитают именно самосожжение как своего рода протест против запрета на суицид. Самосожжение трудно выдать за несчастный случай.

Как отмечает Мухаммадиев, весть о самосожжении женщины передается из уст в уста очень быстро, и другие женщины, страдающие от притеснений и безысходности, могут последовать ее примеру. Это – как эпидемия, считает он.

Исследователь зороастризма Зафар Саидов связывает распространение случаев самосожжения с этой древней религией таджиков, существовавшей до принятия Ислама. По его мнению, предпочтение женщинами-таджичками подобного способа самоубийства связано с актуализацией древнего культа огня, который якобы «очищает душу» и прекращает страдания.

Мохира – 25-летняя мать троих детей из Курбан Тюбе (юг Таджикистана) – покончила с собой вскоре после того, как ее муж привел домой новую жену – молодую 17-летнюю девушку.

Женщины не поладили, и Мохира попросилась назад в родительский дом. Родители ее не приняли, велев оставаться с мужем.

Мохира вернулась и подожгла себя в сарае. На ее крики сбежались соседи, но спасти Мохиру не удалось. Перед смертью она призналась, что пыталась таким образом заставить мужа обратить на себя внимание.

Те же, чья попытка самоубийства окончилась неудачей, наносят себе неизгладимую душевную рану, не говоря уже о физических увечьях. Их страдания лишь усиливаются.

По мнению Д. Мухаммадиева, конкретным шагом по первичной профилактике суицидов могло бы стать создание при территориальных поликлиниках кабинетов социально-психологической помощи, работающих в тесном взаимодействии с органами МВД, социального обеспечения и духовенством.

Наргис Зокирова – корреспондент газеты «Вечерний Душанбе»