ПОХИЩЕНИЕ ЛЮДЕЙ ЕЩЕ БОЛЬШЕ ОБОСТРЯЕТ ОСЕТИНО-ИНГУШСКИЕ ОТНОШЕНИЯ
Исчезновение двух ингушей породило множество слухов и взаимные обвинения.
ПОХИЩЕНИЕ ЛЮДЕЙ ЕЩЕ БОЛЬШЕ ОБОСТРЯЕТ ОСЕТИНО-ИНГУШСКИЕ ОТНОШЕНИЯ
Исчезновение двух ингушей породило множество слухов и взаимные обвинения.
Положение в Пригородном районе Северной Осетии, где в 1992 году имел место конфликт между ингушами и осетинами, вновь осложнилось после загадочного исчезновения двух ингушей в прошлом месяце.
Два пожилых уроженца села Чермен Пригородного района, ингуши по национальности – Мухаджир Гайсанов и Магомед Торшхоев – исчезли 7 июля в столице Северной Осетии Владикавказе. Милиция нашла их пустую машину брошенной в городе.
Правоохранительные органы возбудили уголовное дело, а в селе Чермен начался бессрочный митинг, на котором местные ингушские жители потребовали от властей Северной Осетии положить конец похищению людей.
«Мы требуем соблюдения закона и расследования похищений ингушей в Северной Осетии. Люди бесследно пропадают, но их никто не ищет», – сказал IWPR участник митинга Исса Торшхоев.
Участники митинга угрожали перекрыть дорогу, ведущую через Чермен. «Главная тема разговоров по ночам – месть, – говорит местный житель Магомед. – Семьи похищенных уже готовы объявить кровную месть президенту Северной Осетии Мамсурову, который после теракта в Беслане во всеуслышание заявил, что ни один из погибших не останется неотомщенным».
Население в Чермене смешанное, однако, большинство составляют ингуши. Во время конфликта вокруг Пригородного района в 1992 году, здесь происходили самые кровавые столкновения между двумя общинами. В последующие годы ингуши, покинувшие село во время столкновений, начали возвращаться. Однако село остается разделенным. Дети осетин и ингушей ходят в разные школы.
«Мы еще не готовы простить ингушей, – говорит старейшина села Деме Качмазов. – Пусть возвращаются, живут себе спокойно, строят дома, но к нам не лезут».
Как сказал Магомед, отношения между двумя народами в очередной раз ухудшились после захвата школы в североосетинском городе Беслане в 2004 году. Тогда погибло более 330 человек, из них больше половины детей. Считается, что лица, захватившие заложников, в большинстве своем были ингушской национальности.
Отношения еще больше ухудшились из-за целой серии инцидентов, происшедших в прошлом году.
По данным правительства Северной Осетии, в прошлом и нынешнем году похищено 19 ингушей. Одного нашли позже мертвым, а о судьбе остальных ничего не известно.
Отношение к похищениям у ингушей и осетин совершенно разное.
«Правительство Северной Осетии намеренно создает конфликтную ситуацию, чтобы спровоцировать вспышку ответного насилия со стороны ингушей», – говорит депутат парламента Ингушетии Даур Гаркаев. При этом он признался, что неопровержимых доказательств для такого утверждения у него нет.
В Северной Осетии широко распространено мнение, согласно которому происходящее является провокацией посторонних сил, имеющих целью дискредитировать республику.
В качестве примера вмешательства извне осетины указывают на банду под предводительством выходца из Ингушетии Руслана Гатагажева, на счету которой похищение 15 сотрудников североосетинской милиции, работников госучреждений и рядовых граждан. Четыре члена банды осуждены на длительные сроки.
Один из членов парламента Северной Осетии, который не пожелал назвать свое имя, заявил, что многие ингуши не могут примириться с предстоящим разрешением осетино-ингушского конфликта.
«Инцидент произошел накануне заседания в Ростове, где планировалось подвести итоги работы по возвращению ингушей [в Северную Осетию] и закрыть эту тему, – сказал он. – Определенные круги в Ингушетии, добивающиеся передела границ, просто не могут этого допустить».
Федеральные власти также не смогли внести ясность в вопрос о похищении людей.
Сулейман Вагапов, заместитель полномочного представителя президента России в Южном федеральном округе, частью которого является Северный Кавказ, неожиданно заявил, что похищения дело рук «организованной банды, основной мотив действий которой – месть за Беслан».
Руководитель Вагапова Дмитрий Козак был вынужден выступить с более умеренным заявлением о том, что рассматриваются самые разные версии. «Среди них и имитация похищений, и уход пропавших в горы в бандформирования, но однозначно утверждать что-то одно сейчас невозможно», – подчеркнул он.
«Мы давно прогнозировали обострение ситуации, и оно естественно в условиях приближающихся выборов», – заявил Козак.
Парламентские выборы пройдут в Северной Осетии осенью, а за ними, зимой и весной, последуют выборы в Российскую Думу и выборы президента страны.
Под руководством Козака осуществляется план разрешения конфликта вокруг Пригородного района, который предусматривает возвращение ингушских беженцев в свои дома и выделение 2 миллиардов рублей (78 миллионов долларов США) для их обустройства. За последние три года уже возвратились 3 тысячи ингушей.
Правозащитное общество «Мемориал» связывает похищения с возвращением ингушских беженцев, отмечая «очевидный этнический характер совершаемых преступлений».
Министерство внутренних дел Северной Осетии считает такое мнение «тенденциозным», указывая на то, что похищают также и осетин.
Независимый социолог Александр Дзадзиев ставит под сомнение официальные цифры, заявляя, что накалу страстей способствуют слухи и нехватка информации.
«Если бы власти не замалчивали эту проблему, не было бы возможности манипулировать цифрами, как в случае с пропавшими ингушами, когда на митинге [в Чермене] говорили о десятках похищенных», – отметил он.
В Ингушетии, как СМИ, так и общественность обвиняют власти Северной Осетии в прямой причастности к похищениям.
«У руководителя Северной Осетии есть личное вооруженное формирование, которое специализируется на похищениях и убийствах ингушей», – пишет популярный сайт «Ингушетия.ру».
Мамсуров отверг эти обвинения.
«Если у преступников нет национальности, не надо искать ее и у жертв, – сказал он. – Преступления против людей совершают негодяи, и мне не интересно, кем был по национальности пропавший житель нашей республики. Искать всех будут одинаково».
Однако житель Владикавказа по имени Харитон приветствует идею банды, мстящей ингушам за трагедию в Беслане.
«Хотелось бы верить, что такая группа существует, – говорит он. – Тогда бы местные ингуши вместо того, чтобы покрывать «своих» преступников, в первую очередь были бы заинтересованы в предотвращении таких этнических терактов».
Лидер комитета «Матери Беслана» Сусанна Дудиева обвинила власти Северной Осетии в том, что они не смогли справиться с ситуацией после трагедии в Беслане и допустили ее ухудшения.
«Власти не извлекли уроков из трагедии [в Беслане], не были даны оценки, и не названы виновные. При таком состоянии дел, возникновение конфликтов естественно. Власти не хотят исправлять свои ошибки, и это только начало.
Власти сами толкают народ к тому, чтобы чинить самосуд. Нам остается только одно – самим назначить виновных и отстреливать их», – сказала она.
Мадина Сагеева, журналист, пишущий для IWPR, Северная Осетия.
Два пожилых уроженца села Чермен Пригородного района, ингуши по национальности – Мухаджир Гайсанов и Магомед Торшхоев – исчезли 7 июля в столице Северной Осетии Владикавказе. Милиция нашла их пустую машину брошенной в городе.
Правоохранительные органы возбудили уголовное дело, а в селе Чермен начался бессрочный митинг, на котором местные ингушские жители потребовали от властей Северной Осетии положить конец похищению людей.
«Мы требуем соблюдения закона и расследования похищений ингушей в Северной Осетии. Люди бесследно пропадают, но их никто не ищет», – сказал IWPR участник митинга Исса Торшхоев.
Участники митинга угрожали перекрыть дорогу, ведущую через Чермен. «Главная тема разговоров по ночам – месть, – говорит местный житель Магомед. – Семьи похищенных уже готовы объявить кровную месть президенту Северной Осетии Мамсурову, который после теракта в Беслане во всеуслышание заявил, что ни один из погибших не останется неотомщенным».
Население в Чермене смешанное, однако, большинство составляют ингуши. Во время конфликта вокруг Пригородного района в 1992 году, здесь происходили самые кровавые столкновения между двумя общинами. В последующие годы ингуши, покинувшие село во время столкновений, начали возвращаться. Однако село остается разделенным. Дети осетин и ингушей ходят в разные школы.
«Мы еще не готовы простить ингушей, – говорит старейшина села Деме Качмазов. – Пусть возвращаются, живут себе спокойно, строят дома, но к нам не лезут».
Как сказал Магомед, отношения между двумя народами в очередной раз ухудшились после захвата школы в североосетинском городе Беслане в 2004 году. Тогда погибло более 330 человек, из них больше половины детей. Считается, что лица, захватившие заложников, в большинстве своем были ингушской национальности.
Отношения еще больше ухудшились из-за целой серии инцидентов, происшедших в прошлом году.
По данным правительства Северной Осетии, в прошлом и нынешнем году похищено 19 ингушей. Одного нашли позже мертвым, а о судьбе остальных ничего не известно.
Отношение к похищениям у ингушей и осетин совершенно разное.
«Правительство Северной Осетии намеренно создает конфликтную ситуацию, чтобы спровоцировать вспышку ответного насилия со стороны ингушей», – говорит депутат парламента Ингушетии Даур Гаркаев. При этом он признался, что неопровержимых доказательств для такого утверждения у него нет.
В Северной Осетии широко распространено мнение, согласно которому происходящее является провокацией посторонних сил, имеющих целью дискредитировать республику.
В качестве примера вмешательства извне осетины указывают на банду под предводительством выходца из Ингушетии Руслана Гатагажева, на счету которой похищение 15 сотрудников североосетинской милиции, работников госучреждений и рядовых граждан. Четыре члена банды осуждены на длительные сроки.
Один из членов парламента Северной Осетии, который не пожелал назвать свое имя, заявил, что многие ингуши не могут примириться с предстоящим разрешением осетино-ингушского конфликта.
«Инцидент произошел накануне заседания в Ростове, где планировалось подвести итоги работы по возвращению ингушей [в Северную Осетию] и закрыть эту тему, – сказал он. – Определенные круги в Ингушетии, добивающиеся передела границ, просто не могут этого допустить».
Федеральные власти также не смогли внести ясность в вопрос о похищении людей.
Сулейман Вагапов, заместитель полномочного представителя президента России в Южном федеральном округе, частью которого является Северный Кавказ, неожиданно заявил, что похищения дело рук «организованной банды, основной мотив действий которой – месть за Беслан».
Руководитель Вагапова Дмитрий Козак был вынужден выступить с более умеренным заявлением о том, что рассматриваются самые разные версии. «Среди них и имитация похищений, и уход пропавших в горы в бандформирования, но однозначно утверждать что-то одно сейчас невозможно», – подчеркнул он.
«Мы давно прогнозировали обострение ситуации, и оно естественно в условиях приближающихся выборов», – заявил Козак.
Парламентские выборы пройдут в Северной Осетии осенью, а за ними, зимой и весной, последуют выборы в Российскую Думу и выборы президента страны.
Под руководством Козака осуществляется план разрешения конфликта вокруг Пригородного района, который предусматривает возвращение ингушских беженцев в свои дома и выделение 2 миллиардов рублей (78 миллионов долларов США) для их обустройства. За последние три года уже возвратились 3 тысячи ингушей.
Правозащитное общество «Мемориал» связывает похищения с возвращением ингушских беженцев, отмечая «очевидный этнический характер совершаемых преступлений».
Министерство внутренних дел Северной Осетии считает такое мнение «тенденциозным», указывая на то, что похищают также и осетин.
Независимый социолог Александр Дзадзиев ставит под сомнение официальные цифры, заявляя, что накалу страстей способствуют слухи и нехватка информации.
«Если бы власти не замалчивали эту проблему, не было бы возможности манипулировать цифрами, как в случае с пропавшими ингушами, когда на митинге [в Чермене] говорили о десятках похищенных», – отметил он.
В Ингушетии, как СМИ, так и общественность обвиняют власти Северной Осетии в прямой причастности к похищениям.
«У руководителя Северной Осетии есть личное вооруженное формирование, которое специализируется на похищениях и убийствах ингушей», – пишет популярный сайт «Ингушетия.ру».
Мамсуров отверг эти обвинения.
«Если у преступников нет национальности, не надо искать ее и у жертв, – сказал он. – Преступления против людей совершают негодяи, и мне не интересно, кем был по национальности пропавший житель нашей республики. Искать всех будут одинаково».
Однако житель Владикавказа по имени Харитон приветствует идею банды, мстящей ингушам за трагедию в Беслане.
«Хотелось бы верить, что такая группа существует, – говорит он. – Тогда бы местные ингуши вместо того, чтобы покрывать «своих» преступников, в первую очередь были бы заинтересованы в предотвращении таких этнических терактов».
Лидер комитета «Матери Беслана» Сусанна Дудиева обвинила власти Северной Осетии в том, что они не смогли справиться с ситуацией после трагедии в Беслане и допустили ее ухудшения.
«Власти не извлекли уроков из трагедии [в Беслане], не были даны оценки, и не названы виновные. При таком состоянии дел, возникновение конфликтов естественно. Власти не хотят исправлять свои ошибки, и это только начало.
Власти сами толкают народ к тому, чтобы чинить самосуд. Нам остается только одно – самим назначить виновных и отстреливать их», – сказала она.
Мадина Сагеева, журналист, пишущий для IWPR, Северная Осетия.
