КАРАБАХ: УЕДИНЕННОЕ СЕЛЕНИЕ
Семья Карапетянов живет в полной изоляции от внешнего мира, мечтая о соседском общении.
КАРАБАХ: УЕДИНЕННОЕ СЕЛЕНИЕ
Семья Карапетянов живет в полной изоляции от внешнего мира, мечтая о соседском общении.
Население нагорно-карабахского села Джракн состоит всего из двух человек.
Единственными жителями этой деревни-призрака являются супруги Санасар и Гоар Карапетяны, но и они здесь люди пришлые.
Джракн находится в 100 километрах – в двух часах езды по битым дорогам – от Степанакерта, столицы непризнанной республики Нагорный Карабах.
Так – в полном одиночестве, лишенные общения с другими людьми – живут здесь Карапетяны уже одиннадцать лет. До ближайших соседей несколько километров, и уже не один месяц прошел с тех пор, как 58-летняя Гоар и 63-летний Санасар в последний раз с кем-то говорили.
Ближайший населенный пункт – село Норашен – является, по сравнению с Джракном, настоящей метрополией: в новеньких домах, отстроенных на средства базирующегося в Нью-Йорке Армянского общего благотворительного союза, живут 100 человек.
Если дорога не разбита дождем, из Джракна до Норашена можно пешком добраться за полчаса. В плохую погоду это путешествие занимает гораздо больше времени.
«В соседнем селе умер человек, мы узнали и пошли на похороны, – рассказывает Гоар. – Все с удивлением смотрели на нас – наверное, мы не были похожи на остальных. Мы сели за стол со всеми, поели немного и вернулись к себе».
«Да, и еще нам там сказали, что Америка хочет начать войну против соседнего Ирана. Мы испугались, я мысленно помолилась Господу, чтобы с нами ничего не случилось».
Санасар почти не принимает участия в нашей беседе. По словам Гоар, «бедный человек так долго не общался с людьми, что совсем одичал».
Карапетяны перебрались в Джракн (юг Нагорного Карабаха) из армянского города Гюмри. Происшедшее там в 1988 году разрушительное землетрясение превратило их дом в руины, под которыми оказались погребенными их родственники – девять человек. Одна кровать, холодильник и два комплекта постельного белья – вот все, что у них осталось после землетрясения.
Долгое время они жили в гараже, а потом решили уехать в контролируемый армянской стороной Карабах и построить себе там новый дом.
Джракн встретил чету мрачной картиной: от того, что некогда было селом, остались одни руины – результат кровопролитной армяно-азербайджанской войны из-за Нагорного Карабаха 1991-94 годов. Помимо их самодельного дома, в селе по сей день нет ничего, кроме развалин и деревьев.
Карапетяны выбрали Джракн совершенно случайно.
«Знакомые посоветовали нам отправиться в Карабах, сказали, что там легче прожить, – сказала Гоар. – Мы нашли карту Карабаха, и, изучив ее, выбрали Гадрутский район. Кое-как добрались до этого села, здесь очень красивая и пышная природа. Так и начали здесь жить».
В течение двух лет, пока строился их дом, Карапетяны были вынуждены ночевать в своей машине. «Иногда я просыпалась посреди ночи в машине и видела окруживших машину лисиц и шакалов. Было очень страшно», – сказала Гоар.
Рядом с домом, который больше пристало называть хижиной, стоит хлев, а сад, разбитый тут же, полон фруктовыми деревьями. Когда-то Санасар построил и небольшой гараж для своей машины, но уже давно она перестала ему служить.
В двух комнатах, их которых состоит дом Карапетянов, темно, а бетонный пол покрыт грязью.
Одна из комнат выполняет функции чулана, где хранится урожай – дыни, орехи, картофель, а другая служит супругам спальней и столовой. Окна комнат заделаны клеенкой, так как «чтобы вставить стекла, нужно очень много денег». Комнаты тускло освещает одна-единственная электрическая лампочка.
В качестве топлива они используют дрова, за которыми приходится ходить очень далеко. Воду носят из расположенного поблизости родника, а для орошения сада набирают дождевую воду. У них только одна кастрюля, в которой они готовят еду и для себя, и для скота.
Единственный источник дохода семьи – пенсия Гоар, которая составляет 10 тысяч драмов. Санасар пенсии не получает – у него нет необходимых для этого документов.
«Благодаря президенту Аркадию Гукасяну моя пенсия была повышена с трех до десяти тысяч драмов. Я написала ему письмо, рассказала о своем положении. Обращаясь к нему, я разволновалась, и мои слезы намочили письмо. Другой бумаги на то, чтобы переписать его, у меня не было, так и отправила ему мокрое письмо. Наверное, он и сам почувствовал, что мы очень бедно живем, и помог нам. Да хранит его Господь», – сказала Гоар, добавив, что добавочные деньги уходят на оплату счетов за использованную электроэнергию.
Карапетяны полностью оторваны от происходящих в мире событий. У них здесь никогда не было телевизора, а газеты не достать даже в соседней деревне. В их доме нет ни часов, ни календаря. «Мы знаем только когда пятница, так как в этот день по нижней дороге проходят солдаты»,- сказала Санасар.
Политика их интересует мало, а о референдуме, проведенном в Нагорном Карабахе в прошлом году, они говорят: «Мы так и не узнали, чем он закончился».
Карапетяны очень хотели бы, чтобы у них были соседи. Возможно, что это их желание исполнится – по данным ереванского офиса Армянского общего благотворительного союза, существует проект заселения Джракна. На официальном сайте Союза сообщается о том, что организация планирует до 2008 года построить 20 домов в селе Джракн – с целью поощрения переселения сюда армянских беженцев из Азербайджана. Согласно этой информации, строительство первых 10 домов будет завершено в первом квартале 2007 года, а остальные 10 домов будут достроены к лету 2008 года.
Пока, однако, в селе не наблюдается никаких признаков строительной активности, и, как сказал начальник управления по вопросам миграции, беженцев и переселения при правительстве Нагорного Карабаха Серж Амирханян, в ближайшем будущем проведение восстановительных работ в Джракне не планируется.
Еще Гоар и Санасар мечтают увидеть своих внуков. С тех пор, как они приехали сюда, у них не было возможности проведать своих детей, которые по сей день живут в гараже в родном городе Гюмри.
«Каждую ночь мне снится Гюмри», – сказала Гоар. – Хочу, чтобы хотя бы двое из них [внуков] приехали к нам, создали здесь семьи и жили...»
«Ведь мы посвятили всему этому целую жизнь», – сказала она, добавив, что после всех перенесенных трудностей они никогда не покинут Джракн.
Лусинэ Мусаэлян, корреспондент газеты «Демо», издаваемой в Нагорном Карабахе, участница проекта IWPR «Общекавказская журналистская сеть».
Единственными жителями этой деревни-призрака являются супруги Санасар и Гоар Карапетяны, но и они здесь люди пришлые.
Джракн находится в 100 километрах – в двух часах езды по битым дорогам – от Степанакерта, столицы непризнанной республики Нагорный Карабах.
Так – в полном одиночестве, лишенные общения с другими людьми – живут здесь Карапетяны уже одиннадцать лет. До ближайших соседей несколько километров, и уже не один месяц прошел с тех пор, как 58-летняя Гоар и 63-летний Санасар в последний раз с кем-то говорили.
Ближайший населенный пункт – село Норашен – является, по сравнению с Джракном, настоящей метрополией: в новеньких домах, отстроенных на средства базирующегося в Нью-Йорке Армянского общего благотворительного союза, живут 100 человек.
Если дорога не разбита дождем, из Джракна до Норашена можно пешком добраться за полчаса. В плохую погоду это путешествие занимает гораздо больше времени.
«В соседнем селе умер человек, мы узнали и пошли на похороны, – рассказывает Гоар. – Все с удивлением смотрели на нас – наверное, мы не были похожи на остальных. Мы сели за стол со всеми, поели немного и вернулись к себе».
«Да, и еще нам там сказали, что Америка хочет начать войну против соседнего Ирана. Мы испугались, я мысленно помолилась Господу, чтобы с нами ничего не случилось».
Санасар почти не принимает участия в нашей беседе. По словам Гоар, «бедный человек так долго не общался с людьми, что совсем одичал».
Карапетяны перебрались в Джракн (юг Нагорного Карабаха) из армянского города Гюмри. Происшедшее там в 1988 году разрушительное землетрясение превратило их дом в руины, под которыми оказались погребенными их родственники – девять человек. Одна кровать, холодильник и два комплекта постельного белья – вот все, что у них осталось после землетрясения.
Долгое время они жили в гараже, а потом решили уехать в контролируемый армянской стороной Карабах и построить себе там новый дом.
Джракн встретил чету мрачной картиной: от того, что некогда было селом, остались одни руины – результат кровопролитной армяно-азербайджанской войны из-за Нагорного Карабаха 1991-94 годов. Помимо их самодельного дома, в селе по сей день нет ничего, кроме развалин и деревьев.
Карапетяны выбрали Джракн совершенно случайно.
«Знакомые посоветовали нам отправиться в Карабах, сказали, что там легче прожить, – сказала Гоар. – Мы нашли карту Карабаха, и, изучив ее, выбрали Гадрутский район. Кое-как добрались до этого села, здесь очень красивая и пышная природа. Так и начали здесь жить».
В течение двух лет, пока строился их дом, Карапетяны были вынуждены ночевать в своей машине. «Иногда я просыпалась посреди ночи в машине и видела окруживших машину лисиц и шакалов. Было очень страшно», – сказала Гоар.
Рядом с домом, который больше пристало называть хижиной, стоит хлев, а сад, разбитый тут же, полон фруктовыми деревьями. Когда-то Санасар построил и небольшой гараж для своей машины, но уже давно она перестала ему служить.
В двух комнатах, их которых состоит дом Карапетянов, темно, а бетонный пол покрыт грязью.
Одна из комнат выполняет функции чулана, где хранится урожай – дыни, орехи, картофель, а другая служит супругам спальней и столовой. Окна комнат заделаны клеенкой, так как «чтобы вставить стекла, нужно очень много денег». Комнаты тускло освещает одна-единственная электрическая лампочка.
В качестве топлива они используют дрова, за которыми приходится ходить очень далеко. Воду носят из расположенного поблизости родника, а для орошения сада набирают дождевую воду. У них только одна кастрюля, в которой они готовят еду и для себя, и для скота.
Единственный источник дохода семьи – пенсия Гоар, которая составляет 10 тысяч драмов. Санасар пенсии не получает – у него нет необходимых для этого документов.
«Благодаря президенту Аркадию Гукасяну моя пенсия была повышена с трех до десяти тысяч драмов. Я написала ему письмо, рассказала о своем положении. Обращаясь к нему, я разволновалась, и мои слезы намочили письмо. Другой бумаги на то, чтобы переписать его, у меня не было, так и отправила ему мокрое письмо. Наверное, он и сам почувствовал, что мы очень бедно живем, и помог нам. Да хранит его Господь», – сказала Гоар, добавив, что добавочные деньги уходят на оплату счетов за использованную электроэнергию.
Карапетяны полностью оторваны от происходящих в мире событий. У них здесь никогда не было телевизора, а газеты не достать даже в соседней деревне. В их доме нет ни часов, ни календаря. «Мы знаем только когда пятница, так как в этот день по нижней дороге проходят солдаты»,- сказала Санасар.
Политика их интересует мало, а о референдуме, проведенном в Нагорном Карабахе в прошлом году, они говорят: «Мы так и не узнали, чем он закончился».
Карапетяны очень хотели бы, чтобы у них были соседи. Возможно, что это их желание исполнится – по данным ереванского офиса Армянского общего благотворительного союза, существует проект заселения Джракна. На официальном сайте Союза сообщается о том, что организация планирует до 2008 года построить 20 домов в селе Джракн – с целью поощрения переселения сюда армянских беженцев из Азербайджана. Согласно этой информации, строительство первых 10 домов будет завершено в первом квартале 2007 года, а остальные 10 домов будут достроены к лету 2008 года.
Пока, однако, в селе не наблюдается никаких признаков строительной активности, и, как сказал начальник управления по вопросам миграции, беженцев и переселения при правительстве Нагорного Карабаха Серж Амирханян, в ближайшем будущем проведение восстановительных работ в Джракне не планируется.
Еще Гоар и Санасар мечтают увидеть своих внуков. С тех пор, как они приехали сюда, у них не было возможности проведать своих детей, которые по сей день живут в гараже в родном городе Гюмри.
«Каждую ночь мне снится Гюмри», – сказала Гоар. – Хочу, чтобы хотя бы двое из них [внуков] приехали к нам, создали здесь семьи и жили...»
«Ведь мы посвятили всему этому целую жизнь», – сказала она, добавив, что после всех перенесенных трудностей они никогда не покинут Джракн.
Лусинэ Мусаэлян, корреспондент газеты «Демо», издаваемой в Нагорном Карабахе, участница проекта IWPR «Общекавказская журналистская сеть».
